А вот Мариан так и светился; гости собирались вокруг него, словно их притягивала к нему особая сила – нежные девушки и взрослые женщины смотрели на него влюбленно, откровенно заглядывались, а юноши и мужчины стремились подойти, поговорить. Сизер был центром праздника, рядом с ним смеялись и улыбались.

Когда прибыла Гемма Террел вместе с тетушкой и сводницей Бонфилией Брумой, с большим опозданием, как принято по традиции, Сизер вышел к ней, взял за руку и подвел к камину, и там, у родового огня Геллов, объявил обществу, что отныне она – его невеста. Гемма от счастья вспыхнула огнем, вслед за ней вспыхнул и Мариан. Два пламени, застенчиво-приглушенное девичье и солнечно-яркое мужское, соединились в одно.

Гости зааплодировали, и общее пламя молодых стало выше, ярче.

Сначала я только губы поджимала, глядя на все это, ведь незадолго до помолвки на лестнице Мариан явно со мной заигрывал, но чем больше я смотрела на пламенную помолвку, тем незначительнее становились личности жениха и невесты и их отношения. Я стала видеть Мариана и Гемму как некий абстрактный идеал, как молодых красивых влюбленных, для которых все только началось.

Как же и мне хочется вот так загореться от счастья – не буквально, а фигурально, и как же хочется любить, быть любимой, чувствовать себя защищенной… Я ведь не настолько старая еще, чтобы мечтать о подобном?

— За бокалом лучше следите, эньора, — раздалось рядом со мной веселое.

Обернувшись, я увидела Бонфилию Бруму, и заметила, что бокал в моей руке сильно накренился и шампанское из него течет на пол. Я поставила почти пустой бокал на стол и снова стала смотреть на светящихся жениха и невесту.

— Красивейшая пара, верно? — с гордостью сказала Брума. — Уж я-то знаю в этом толк… Кстати, милочка, вы тоже не грустите, ваше счастье уже близко.

Я недоуменно посмотрела на сводницу. Та кивком указала мне на мужчину, который шел в моем направлении через весь зал.

— Я бы и сама не могла сделать лучший выбор! — заявила сводница. — Наш владетель выбрал для вас прекрасного человека, своего доверенного. Эньор Дарио Верник мастер огня, он отлично владеет великим искусством. Надежен, как скала, умен и силен. С таким мужчиной ничего не страшно!

Я пригляделась к мужчине. Плечищи значительные, фигура крепко сбитая, коренастая. Он подошел ближе, и я увидела, что он немолод, некрасив и угрюм, да еще и одет совсем не по-праздничному. Более того, его брюки были испачканы, а короткие волосы неопределенного цвета взъерошены и кое-где примяты.

—Вы не думайте, что он из обедневших, — быстро сказала Брума, заметив тоже, как неказисто выглядит эньор, — у него все хорошо с золотишком, просто ему оно особо и не надо – семьи-то нет, а страсти к дорогим развлечениям и нарядам Верник не питает. Он живет службой своего эньору и Тоглуане, а такие мужчины, поверьте моему опыту, на вес золота. Это не сопливый мальчишка, а мужчина в самом соку.

— Неужели? — скептически спросила я. — И сколько ему лет?

— Лет сорок… может, чуток побольше.

Сорокалетний, а может, чуток постарше, эньор Верник пронесся мимо нас, даже не заметив. Я выдохнула с облегчением, а Бонфилия Брума – разочарованно. Женишок упрямо пер к эньору, неделикатно отпихивая в сторону гостей. Брадо вышел к нему, они заговорили и, быстро переговорив о чем-то, вышли из залы.

— Что-то случилось, — с мрачной убежденностью сказала сводница, и не она одна так решила – гости вокруг так и зашушукались.

— Конечно, случилось… — пробормотала я себе под нос и, намеренно наступила на подол своего платья.— Ой! Платье испачкала! Мне надо выйти.

С этими словами я тоже пошла к выходу из зала, красная от обиды.

Как я и думала, в женихи мне Гелл выбрал такого же чурбана, каким является сам, а раз так, нет смысла менять шило на мыло. Не буду я жить с лысеющим пожившим служакой. Лучше уж пусть меня в подвале в цепи закуют!

У самих дверей из меня пыхнуло белым пламенем. Как всегда испугавшись этого явления, я в который раз за день наступила на подол своего платья, и оно треснуло, да так, что открылась одна моя ножка до самой голени. Пока я ошарашенно глядела на порванное платье, ко мне подошел управляющий.

Аккуратно поддержав меня за локоток, он шепнул:

— Третья дверь прямо по коридору выведет вас к гостиной на втором этаже, откуда вы сможете быстро добраться до своей комнаты.

Я подняла взгляд на мужчину, которого прежде считала кичливым и заносчивым, и, пролепетав «Спасибо», последовала к указанной двери.

Глава 10

За дверью я обнаружила ход. При моем появлении факелы на стенах дружелюбно вспыхнули. Оглядевшись, я медленно пошла вправо, пока не уткнулась в закрытую дверь. Безуспешно потолкавшись в нее, я сердито подумала об управляющем – почему он не сказал, в какую именно сторону идти? Вздохнув, я возвратилась обратно, придерживая порванный подол.

Гелл думает, я буду ему подчиняться? Что ж, я буду подчиняться, но по-своему! Я такое впечатление произведу на женишка, что он сразу откажется от меня, и придется владетелю с этим смириться и искать другого претендента на мои руку и сердце. И пока такового лично я не одобрю, никакого брака!

Размышляя о том, как именно надо отпугнуть Верника, чтобы не вызвать подозрений у Гелла, я прошла дверь, через которую попала в ход, и продолжила шагать. Периодически откуда-то доносились отдаленные голоса, а в темных углах что-то шуршало. Шорохи меня не пугали – подумаешь, мышки или крысы, да и приплясывающий озорной огонь в факелах горел так ободряюще, что хождение по переходу казалось приятным приключением. Надо будет обязательно поблагодарить управляющего – как же его зовут? – а еще лучше, подружиться с ним.

Факелы вдруг потухли впереди, но ярко вспыхнули слева на стене. Я остановилась, посмотрела на каменную кладку и осторожно коснулась камня ладонью. Раздался звук отодвигаемой плиты, и я увидела маленький узкий проход. Ни на секунду не засомневавшись, я прошла в него, краем глаза поглядев на механизм, который привел в движение дверь. Как только я отошла от него, он снова пришел в действие и проход закрылся.

Я же оказалась в комнате, в которой прежде не бывала. Не успела я оглядеться, как кто-то вышел из тени. Элдред Блейн!

Я от страха пыхнула, но не призрачным бесцветьем, как всегда, а сочной темной яркостью. Это напугало меня еще больше, и фокус с огнем повторился, да как! Из меня вырвался пламенный луч и ударил в Блейна.

Мужчина этого так не оставил, и в ответ тоже ударил в меня пламенем неестественного зеленого цвета. Я скакнула вперед, как козочка, и это маневр спас бы меня, не будь я одета в узкое длинное платье. Я снова наступила на подол и упала, и Блейн, воспользовавшись этим, запустил в меня пламенным снарядом.

Все, что я успела сделать, это вскрикнуть и сжаться в комочек. Но снаряд не ударил в меня, не обжег, боли не причинил. Я услышала, как Блейн подходит.

— Чистокровница? — холодно спросил он. Интонации голоса были пренеприятные, острые, как лезвия, скользящие по коже и грозящие в любой момент порезать ее.

Я открыла глаза и посмотрела на мужчину.

Мне не показалось, это действительно был Элдред Блейн собственной персоной. Весь в черном, напряженный, смотрит пристально… Б-р-р-р, ну и глазищи! Зеленущие, как трава, иглистые.

Что он делает здесь? Не потому ли, что он явился в гости к Геллу, Верник вперся на прием и растревожил гостей? А может, его поймали и привели сюда, в это секретное помещение? Видимо, так и есть.

— Отвечай, — сказал Блейн, и я увидела, как на кончиках его пальцев рождается зеленое пламя.

— Нет.

— Не будешь отвечать? — уточнил плад, и пламя в его руке сформировалось в подрагивающий шар огненной черно-зеленой энергии. Подозреваю, что именно так выглядит пламя смерти…

— Нет, я не чистокровница.

— Ты напала на меня.

— Просто испугалась, — сказала я, и решила, что не обязательно лежать перед ним на полу в позе испуганного комка. Он вообще должен благодарить меня, я спасла его, скотину неблагодарную! Ну ладно, благодарную… все-таки плату за спасение он оставил в храме на ступени.